Танец волка - Страница 6

К оглавлению

6

– Боги насылают нам сны, – не поднимая глаз, проговорила Рунгерд. – Ты – конунг, и у тебя сны конунга.

Ее пальцы играли с выложенными на доску рунами. Передвигали, меняли местами, гладили ласково и чутко: словно пытаясь угадать, какой именно знак вырезан на другой стороне пластинки.

– Это не ответ.

Рунгерд подняла голову. Поглядела на сына Рагнара так, как смотрят на пламя, когда хотят разглядеть в нем огненную ящерицу.

– Ты знаешь, что поют скальды о твоем отце, Ивар-конунг, – сказала она. – О том, как он убил змея, чтобы получить в жены свою первую жену, дочь Херруда, ярла гаутов?

– Мало ли что поют скальды…

– Они поют то, что вкладывают в их уста боги, – напомнила Рунгерд.

– Или то, что мы хотим услышать, вкладывая им в руки серебро.

– То есть ты точно знаешь, что змея не было?

– Я точно знаю, что многие из ярлов, тех, кто раньше считал, что Рагнар слишком молод, чтобы унаследовать власть после своего отца Сигурда Кольцо, после женитьбы отца на Торе Горной Оленице переменил свое мнение.

– Выбери три руны, – потребовала Рунгерд.

Ивар подчинился. Движение его было настолько быстрым, что Рунгерд успела лишь разглядеть, как взлетели над доской три белые пластинки из моржовой кости и одновременно упали на подставленную ладонь. Ивар на руны даже не взглянул.

– Что там? – спросил он.

Рунгерд долго разглядывала врезанные в моржовую кость бороздки, выкрашенные Иваровой кровью. Потом подняла взгляд и произнесла вполне уверенно:

– Месть сделает тебя великим конунгом!

– А мой отец? – бесстрастно поинтересовался Ивар.

– Его я не вижу. Он слишком велик. Но и он умрет.

– Все умрут, – в голосе Ивара впервые послышалось нетерпение. – Я хочу знать: умрет ли он позорной смертью или будет пировать в Асгарде?

– Скажи мне, сын Рагнара, веришь ли ты в силу Асов?

– Конечно!

– А в их мудрость?

– К чему твои вопросы?

– А скажи: ты станешь отказываться от доброго хирдмана лишь потому, что ему в битве разбили щит?

– Нет, не стану.

– Тогда почему ты считаешь, что Один откажется от доброго воина лишь потому, что того угораздило во время битвы поскользнуться, упасть со скалы и сломать себе шею? Или сгореть в пожаре? Или умереть от старости в собственной постели?

– Я уже слыхал такое, – в голосе Ивара прозвучало нетерпение. – Но почему тогда говорят, что в Валхаллу уходят лишь те, что погибли с оружием в руке?

– В Валхаллу забирают воинов, – сказала Рунгерд. – Как узнать воина? Только ли – по оружию? Разве, отложив в сторону меч, твой отец перестает быть воином?

– Воистину ты мудрая женщина, Рунгерд, дочь Ормульфа, – Ивар усмехнулся. – Ты не смогла мне рассказать ничего о том, что я хотел знать. Но поведала мне достаточно, чтобы я не чувствовал, что зря потратил время. И еще поведала, что руны говорят: помощь твоему зятю сделает меня великим конунгом.

– Я так сказала? – удивилась Рунгерд. – Я вообще ничего не говорила. Я лишь истолковала то, что сказали выбранные тобой руны. И я ничего не говорила о муже моей дочери. Но если ты мне не веришь: взгляни сам. Ты ведь знаешь руны не хуже скальда.

– Нет! – Широкая ладонь перевернулась, руны упали на доску, и движение руки Ивара тут же смешало их с остальными. – Я слышал твои слова. Но не видел знаков. И я по-прежнему свободен в своих решениях. Однако ответь мне на один вопрос, мудрая женщина. Ты только что сказала: муж моей дочери. То есть ты думаешь, что она жива.

– Она жива, – спокойно ответила Рунгерд. – Теперь я это знаю. Я молила богов о помощи. Просила дать знак. И боги услышали.

– И каков был их ответ? – заинтересовался Ивар. – Ты уверена, что не ошиблась в его толковании?

– Ошибиться было невозможно, – Рунгерд ссыпала руны обратно в мешочек. – Этот ответ таков, что не допускает сомнений. Потому что этот ответ – ты, Ивар-конунг. А кто я такая, чтобы усомниться в слове сына Рагнара?

– Ты – мудрая женщина, – в очередной раз объявил Ивар. – Не зря моя мать так тебя ценит.

– Значит, это Аслауг велела тебе привезти меня в Роскилле? – догадалась Рунгерд.

Ивар покачал головой.

– Давай будем считать, что меня прислали боги. Вот, возьми! – Ивар снял с руки золотой спиральный браслет и ножом отрубил кусочек размером с ноготь.

– Не надо, – возразила Рунгерд. – Это я у тебя в долгу!

– Не тебе, – пояснил Ивар. – Богам.

Глава 5
Связи крови и долга

– Теперь я твой, дружище Ульф! – Красный Лис присел рядом, похлопал меня по здоровой руке. – Я, мой кораблик и мои ребятишки.

«Ребятишки», ирландские хольды Бав Прыгун, Довлах Бычок и Грихар Короткий, остановились поодаль и почтительно внимали. То есть Бав и Грихар внимали, а Давлах ковырялся в ухе.

На носу у ирландского драккара необычная фигура: зверь с квадратной мордой, высунутым языком и красными, будто окровавленными клыками.

Ирландцы утверждали, что это собака. Никогда бы не догадался.

– Куда поплывем, хёвдинг? С какого рынка начнем?

Надо полагать, Ивар познакомил Лиса со своим планом поисков. Или нет. Идея очевидна. Но вопрос серьезный, я задумался. Потом спросил:

– А куда бы ты поплыл, чтобы сбыть пленников?

– Сюда, в Роскилле, – не раздумывая, ответил ирландец. – Но я – не они.

– Согласен. Куда бы ты поплыл на их месте?

– Куда-нибудь, где без особого риска можно обменять трэлей на серебро, – так же, не раздумывая, ответил Красный Лис. – На ближайшую ярмарку.

– И где она?

– На Сконе. Но там сейчас Рагнар. Если он узнает, что кто-то продает пленников-сёлундцев…

6